Первое письменное появление французского слова groupe (группа), от которого позже произошли его английский и немецкий эквиваленты, датируется 1668 годом. Благодаря Мольеру, год спустя, это слово проникает в литературную речь, пока ещё сохранив техническую окраску. Широкое проникновение термина «группа» в самые разные области знания, его поистине общеупотребительный характер создают видимость его «прозрачности», то есть понятности и общедоступности. Оно чаще всего употребляется применительно к некоторым человеческим общностям как совокупностям людей, объединённым по ряду признаков некой духовной субстанцией (интересом, целью, осознанием своей общности и тому подобное). Между тем социологическая категория «социальная группа» является одной из самых трудных для понимания в силу значительного расхождения с обыденными представлениями. Социальная группа — это не просто совокупность людей, объединённых по формальным или неформальным признакам, а групповая социальная позиция, которую занимают люди. «Мы не можем отождествлять агентов, объективирующих позицию, с самой позицией, даже если совокупность этих агентов является практической группой, мобилизованной для единых действий ради общего интереса»^[1].
Слово «группа» попало в русский язык в начале XIX века из итальянского (ит. groppo, или gruppo — узел) как технический термин живописцев, используемый для обозначения нескольких фигур, составляющих композицию^[2]. Именно так объясняет его словарь иностранных слов начала XIX века, где среди прочих заморских «диковин» содержится и слово «группа» как ансамбль, композиция «фигур, целое составляющих, и так приноровленных, что глаз разом их озирает»^[3].